- Этот английский герцог так красив... - пользуясь хорошим настроением молодой королевы, фрейлины были разговорчивы и, пользусь отсутствием мужчин, вовсю сплетничали и пересмеивались, сопровождая Анну Австрийскую на прогулке по саду Тюильри.

- А этот легкий акцент, - восхищенно вздохнула одна из первых красавиц двора, гордая Шарлотта де Сен-Люк, - Он придает ему загадочности, Вы не находите?Золотоволосая мадемуазель де Граммон хихикнула, соглашаясь с подругой.

- Его голос звенит в тон его золотым цепочкам, - легкомысленно заметила она, - Удивительно, как ему удалось затмить своим изяществом и умением одеваться всех наших кавалеров, - мадемуазель даже слегка пожала плечами с досады.

Анна Австрийская шла чуть впереди, скрываясь от летнего солнца в тени легкого зонтика, который составил недавно лишь малую часть даров, в самой торжественной обстановке преподнесенных королю Франции посланником персидского шаха.
Сделанный из тончайшего шелка, он был расписан яркими цветами и невиданными птицами, порхающими с ветки на ветку. Чуть пробиваясь сквозь ткань, солнечные лучи усваивали себе все многообразие оттенков заморских красок и окрашивали лицо королевы то розоватым, то голубоватым, а то и золотистым тоном.

Королева была одета в дневное прогулочное платье бирюзовых тонов из ткани, присланной из Венеции ее правителями дожами, которые хотели заключить с Францией торговый альянс и обуздать морской аппетит ее собственной родины Испании. Видимо, поэтому Его Величество Людовик немедленно преподнес ей этот атлас в качестве подарка. Смирившись с очередным унижением и напоминанием о том, что при французском дворе она до сих пор является вовсе не желанной правительницей, но иностранкой, дочерью страны, которая чаще выступала противником, чем союзником Франции, Анна Австрийская не могла все-таки не отдать должного изумительной расцветке ткани. Молодая королева не была опытным политиком, возможно, на собственное счастье, поэтому вид платья из бирюзового атласа довольно быстро заставил разгладиться легкую складку на ее лбу, возникшую при мысли о том, какие политические цели преследовали дарители, пришедшие к ее супругу, и какие - сам Людовик.

Платье действительно стоило того, чтобы на время позабыть о всех своих невзгодах  - тона морской волны, оно оттеняло матовую кожу Анны Австрийской, которую она тщательно берегла от солнца. Голубые глаза королевы казались глубже, чем обычно, с ними прекрасно гармонировал небольшой крест, украшенный голубыми топазами, который она носила на шее. Белоснежный воротник платья был расшит серебром, а в волосах королевы красовались шпильки с такими же маленькими ярко-голубыми топазами.  Королева умела великолепно выглядеть, не злоупотребляя роскошью, в отличие от собственной свекрови - возможно, иемнно потому что Анна видела своими глазами, чего стоило ее свекрови это злоупотребление.

Отлично зная, какое она производит впечатление и сознавая все превосходство над любой из придворных красавиц, Анна в тот день казалась веселой и даже беззаботной - против обыкновения, и если ее беспокоила немилость, в которую впала ее ближайшая подруга, герцогиня де Шеврез, то королева не показывала этой тревоги своему окружению, и смеялась шуткам фрейлин, хотя сама, разумеется, избегала любых замечаний или оценок посланника короля Англии милорда Бэкингема - подобное поведение было бы не только легкомысленным, но и опасным: хоть Людовик свою супругу и ненавидел, но был ревнив не на шутку.

Слегка устав после получасовой прогулки, Ее Величество изъявила желание покормить лебедей на пруду, предложив потом дамам устроиться на небольшой привал на траве. По первому знаку старшей фрейлины, лакеи принесли подушки и покрывала, на которых Анна Австрийская со своим окружением уютно расположилась в тени столетнего дуба.

Анна Австрийская полулежала, облокотившись на подушку и рассеянно слушала последнее рондо господина Вуатюра, которое своим мелодичным голосом читала ей госпожа де Мотвиль.

Некоторое оживление среди фрейлин заставило королеву поднять голову.

- Мадемуазель де Сент-Эрмин, что с Вами? - чуть капризно протянула Анна Австрийская, - Вы мешаете нам наслаждаться стихами месье Вуатюра.

Фрейлина мгновенно вскочила и склонилась в реверансе.

  - Ваше Величество... герцог Бэкингем,   - пролепетала юная фрейлина.

Анна Австрийская лишь на мгновение нахмурилась, увидев, что к месту отдыха ее со свитей приближается тот самый английский вельможа, о котором сегодня было столько сказано ее фрейлинами. Возможно, он ищет внимания одной из них? Или хочет выполнить какое-то особое распоряжение короля Карла?

Подняв голову, королева приветствовала герцога жестом, однако не протягивая руки для поцелуя из тех же соображений, что не участвовала ранее в разговоре о нем.

- Милорд герцог, так значит, Вы не боитесь полуденного зноя?   - любезно спросила королева, избегая разглядывать английского посланника, как бы ей ни было это любопытно - увы - даже фрейлины - и те будут только рады случаю передать клевретам кардинала или фаворитам ее супруга каждое ее слово или жест.

Анна Австрийская впервые пристально посмотрела на герцога Бэкингема, удивившись смелому предложению, которое должно было, обзано было ее разгневать. Как ни странно, гнева не было, хотя немногие французские принцы дерзнули бы пригласить ее на прогулку по саду - что говорить тогда об английском посланнике. Чувство долга подсказывало ей высокомерно отказаться, тем более, что и фрейлины умолкли, подглядываяна красавца герцога... Только и ждут повода, чтобы посплетничать. Королева передернула плечами - но скорее от досады на не в меру болтливых фрейлин, чем на англичанина.

Святая Мария, он даже не знает, насколько дерзновенно при французском дворе  - предложить несчастной королеве прогуляться по саду, не знает, какими даже столь невинное развлечение грозит последствиями... Ревность Людовика, нашептывания клевретов кардинала. Всех, кому она высказывает расположение, стремятся удалить от нее как можно дальше, а ее дружба оказывается роковой для всех, кто с ней только сталкивается.

Возможно, чувство долга и победило бы в Анне Австрийской, но против него восстало чувство королевского достоинства.

*Я  - монархиня,  - госпожа этой страны. Я - дочь, сестра и жена королей. Неужели  я уже боюсь даже сделать лишний шаг по саду?* - уже раздраженно подумала королева, с тоской глядя на англичанина, возможно, впервые подумав, что он красив и говорит с удивительной для простого дворянина властностью и гордостью, которые она так отвыкла видеть во французских придворных.

- Кажется, недавно Вы посетили Испанию, герцог, - вслух сказала она, чтобы быть в крайнем случае обвиненной лишь в интересе к собственной родине, а не к посланнику страны столь часто враждебной Франции, - Ну что ж, я согласна, - последние слова Анны Австрийской звучали почти вызывающе.

Королева, опираясь на руки мадам де Мотвиль и мадемуазель де Граммон поднялась с подушек и протянула руку герцогу, на мгновение глянув на него почти весело и почти дерзко - лишь на мгновение, -   Идемте, милорд, расскажите мне новости о моем царственном брате, короле Филиппе. 

Уже опираясь на руку Бэкингема, королева бросила фрейлинам, -   Я желаю, чтобы меня сопровождали госпожа де Мотвиль и госпожа де Сен-Люк. А Вас, дамы, я прошу проявить нашу французскую любезность,  - эти слова королева слегка выделила, чтобы именно они достигли ушей ее мужа и ненавистного первого министра, - Да-да, проявить французскую любезность и показать свите милорда Бэкингема новую часть сада, с персиковыми деревьями. Насколько я знаю, наш царственный брат Карл интересуется садами, ему будет приятно, если его дворяне смогу рассказать ему о том, как меняется Тюильри. 

- Милорд, выберите двух дворян из Вашего окружения, чтобы они сопровождали нас вместе с моими придворными дамами,  -  сказала она негромко, обращаясь к герцогу.

Анна Австрийская шла, легко опираясь на руку герцога и слегка щурясь на солнце, наблюдая его сквозь просвет ресниц, так, что все вокруг казалось золотистым. Волнение англичанина не ускользнуло от нее. Влюблен? Так быстро и так скоро? Или просто фаворит короля Англии желает быть равным коронованным особам во всем, и  его восхищение рождено тщеславием?

- Ну что же, милорд Бэкингем, я жду рассказа о том, как поживает мой царственный брат, - с улыбкой сказала Анна Австрийская, которой невольно передалось волнение герцога, - Вести из Испании иногда долго идут до французского двора. Ах, герцог, Вы можете путешествовать, перед Вами открыт весь мир. Удел королей не так прост и блистателен, как принято считать, - королева вздохнула. Свой фразой она рассчитывала дать понять Бэкингему, с одной стороны, что королева Франции не явлется ровней даже самым высокопоставленным особам, и поэтому не может быть игрушкой для чьего-то тщеславия, с другой же стороны - она чувствовала, что англичанин хотел остаться с ней наедине, пусть в окружении ближайших придворных, чтобы начать говорить о своих чувствах, что было бы не только безрассудно, но и опасно.

"Если бы я не была королевой, то я могла бы даже восхищаться этим человеком", - тем временем думала она, - "Да, просто восхищаться и радоваться чужому восхищению, жить, быть счастливой и несчастной, радоваться чему-то простому и чему-то сложному... Если бы..."

- Моя сестра Генриетта добра и прекрасна, - отчаянно заговорила Анна Австрийская, чувствуя, что ей больно дышать. Беспокойство герцога. Испанская инфанта. Нелюбовь Людовика. Враг Франции, который может быть хочет ее скомпрометировать. Красивый мужчина, который, будь она не королевой, нравился бы ей, - О боже, - У королевы Франции перед глазами заплясали черные точки, а следующие мгновения она не помнила.

- Госпожа де Граммон? - слабо проговорила Анна Австрийская, - Мне стало дурно. Призовите моих фрейлин, я приказываю, - голос королевы звучал как мяуканье котенка - она задыхалась и только надеялась, что у английских вельмож хватит такта удалиться.

Вдалеке уже слышались обеспокоенные голоса фрейлин. Сейчас ей помогут уйти в более прохладное место, и все будет, как прежде. Анна Австрийская отчасти из дипломатических соображений, отчасти - от веления сердца -  избегла рук английских дворян и облокотилась на столетний дуб в саду Тюильри.

Анна Австрийская плохо чувствовала себя весь день и отдавала фрейлинам противоречивые указания, и лишь посещение госпожи де Шеврез привело ее в несколько более веселое расположение духа. Практически не притронувшись к ужину, она изъявила желание лечь в постель как можно раньше.

Сон не шел. На посещение Его Величества рассчитывать не стоило... Внезапно Анна взрогнула, как будто от отвращения при мысли о ласках собственного мужа и французского монарха, невольно представив на его месте...
Придя в ужас от одной подобной мысли, королева вскочила на постели и босиком прошла к окну, прижавшись к стеклу пылающим лбом.

*Что со мной? Одна мимолетная встреча, и этот взгляд...* - королева привыкла к восхищению, даже проявлениям влюбленности у иных поэтически настроенных придворных. Бэкингем же был совсем иным - не томным воздыхателем и поэтом, но человеком настолько сильным, что даже испанская гордость самой Анны Австрийской меркла перед решительностью и властностью англичанина.

Королева стояла у окна, нервно покусывая губы и краснея при воспоминании, как ей вдруг стало дурно, стоило герцогу заговорить о своих чувствах.
Вспоминая весь краткий разговор, Анна Австрийская признавала, что упрекнуть себя ей не в чем - они с герцогом обменялись немногими светскими фразами. Тогда что же, что стало причиной, по которой слова в какой-то момент показались такими обременительными, а вежливые фразы стали соломинкой, за которую она хваталась, словно утопающий, а не как государыня Франции?

*Он должен уехать... Я не хочу больше его видеть... Завтра я его увижу... На утреннем выходе.... Так скоро... Так долго...* - мысли и чувства королевы были в полном беспорядке. Наконец, сделав несколько глубоких вдохов, Анна успокоилась, а сердце перестало беспокойно биться.

*Королева не может быть женщиной... Этот глупый обморок не повторится. Я встречу завтра герцога, как королева Франции и буду с ним любезна как жена короля, руки сестры которого он добивается для своего монарха. Надо будет поговорить с ним, и быть особенно доброжелательной*, - сказала себе Анна Австрийская, после чего легла обратно в постель, и еще долго не могла сомкнуть глаз.

После бессонной ночи, Бекингэм, наскоро позавтракав, отправился к Ее Королевскому Высочеству, принцессе Генриетте, надеясь, что там он застанет королеву. Герцог одел свой парадные костюм и отправился со своей свитой в покои будущей королевы Англии.
Бекингэм заставил себя принять веселый вид, хотя на душе у него было неспокойно и волнительно. "Если я сейчас увижу ее, мной опять овладеет безумие, я опять наговорю всякой ерунды. Но, в тоже время, меня тянет к ней....Ах, а я еще удивлялся, когда мои придворные рассказывали мне о своей любви ..."
Герцог прижал руку ко лбу и остановился.
-Что-то случилось, милорд? Вам плохо? Может быть, вы пойдете отдохнуть? Вы и так всю ночь не спали, - заботливые слуги засыпали герцога вопросами.
-Нет-нет, все нормально. Просто на миг закружилась голова. Здесь, в коридоре так душно,- Бекингэм вздохнул и принужденно улыбнулся,-Пойдемте, нас ждут.
Зайдя к Генриетте, герцог низко поклонился и высказал сове почтение сестре  короля. Затем он ответил на несколько ее вопросов, касающихся Карла I, и отошел к окну, предоставив своей свите пообщаться с Генриеттой.
Спустя несколько минут доложили о прибытии королевы Франции. Услышав это, Бекингэм встрепенулся и повернул голову ко входу.Вошла Анна Австрийская, Бекингэм поклонился. Заметила она его поклон или нет, но когда герцог встал, королева уже разговаривала с Генриеттой. Затем прибыла герцогиня Вандомская, и Анна Австрийская отошла к окну, расположенному напротив Бекингэма. Герцог следил за ней, не отрывая глаз. Он думал, что королева забыла его и просто не обращает на него внимания. Но, вопреки ожиданию Бекингэма, Анна Австрийская кивком подозвала его к себе. Герцог весь затрепетал.
- Доброго дня Вам, милорд. Его Величество утром спрашивал о Вас и интересовался, примете ли Вы участие в большой королевской охоте,- спросила она его.
Бекингэм поклонился и нежно поцеловал руку королевы.
-Добрый день, Ваше Величество. Мне будет очень милостиво и приятно поохотиться вместе с королем. А как Вы себя чувствуете? Вчера Вам было худо.
Герцог уже почти забыл, что разговаривает с королевой Франции.

Отредактировано Джордж Вильерс, Бекингэм (2011-09-18 12:44:22)